Новости и обзоры событий культурного Белгорода

Владимир Дайбов: «Иногда, работая над картиной, думаю о том, как её воспримут в Белгороде»

В течение ноября в выставочном зале «Родина» с большим успехом проходит выставка «Прореализм» курского художника Владимира Дайбова. 15 ноября на её фоне состоялась почти двухчасовая встреча художника с белгородскими зрителями, по интенсивности общения больше похожая на пресс-конференцию.

Вначале Владимир Дайбов коротко рассказал о том, как он стал заниматься творчеством:

«После армии я работал на Ижорском заводе, попал в изостудию этого завода. И так получилось, что в 23 года я впервые взял в руки кисть. Времени на освоение живописных навыков было немного, и всего за полгода я подготовился к поступлению в Ленинградское художественное училище, вступительные экзамены успешно сдал. Поступал в училище вместе с Виктором Цоем и Георгием Гурьяновым, но уже через год ушел из училища Гурьянов, а через два — Цой.

Время было интересное, и самой главной школой был сам Питер, его среда; уроки истории искусств у нас проходили не в аудиториях, а на улицах, где мы смотрели на памятники архитектуры, и в музеях. После училища по распределению приехал в Курск, где и живу до сих пор.

В 1990 работал на стипендии в Западной Германии, в городе Шпайер. Это была прекрасная эпоха — в 1990 году сборная Германии стала чемпионом мира, начали разрушать Берлинскую стену, везде царило приподнятое настроение, пиво бесплатно раздавали на улицах, при этом не видел там пьяных. Когда в городе Мангейме я посетил музей современного искусства, стало понятно, насколько обокрали нас те, кто запрещал распространять западное искусство в СССР.

Было полезным и общение с художниками-модернистами. Из Германии я вернулся в Россию другим человеком, впитав то, чего недоставало в отечественном искусстве».

Вопрос из зала: «Над какими картинами работаете сейчас?»

В. Дайбов: «Сейчас — ни над какими. По завершении каждой персональной выставки нужна пауза, некое переосмысление своего творчества — после того как посмотрел на свои картины отстраненно, в интерьере выставочного зала, а не в мастерской».

Вопрос из зала: «Как Вы относитесь к современному искусству, его новым формам — инсталляциям, акциям?»

В. Дайбов: «Недавно один художник прибил гениталии к брусчатке на Красной площади — ясно, что это не имеет отношения к искусству, как и продажа своих фекалий другим художником. Эти явления — повод подумать о том, что не всё происходящее в художественной жизни можно называть искусством.

Думаю, что причин умирать у изобразительного искусства нет, коль скоро потребность в нём существует у человека ещё с древности. Когда я был в Германии, меня не понимали там, удивлялись, зачем я занимаюсь реалистическим искусством. У меня же возникал другой вопрос: откуда такая идеологическая зашоренность в свободной капиталистической стране? Почему изобразительные и неизобразительные практики в искусстве не могут существовать параллельно? Ведь зритель имеет право выбирать, а художник имеет право творить так, как ему нужно.

Может быть талантливо сделанная абстракция и безобразное реалистическое искусство, и наоборот. Бывают талантливые инсталляции и перфомансы, ведь искусство не имеет границ. Правда, свобода — это хорошо, но внутренний ценз, внутренняя концентрация должны присутствовать. Если у художника есть что сказать, и он может «сказать» это талантливо, — такое искусство не может быть несовременным!»

Вопрос из зала: «Какие имена для Вас являются вершинами мирового искусства?»

В. Дайбов: «Если я начну называть имена, то запутаюсь, и кого-нибудь пропущу. Лучше назову направления, которые мне близки: это русский авангард начала ХХ века, немецкий экспрессионизм. Был период увлечения импрессионизмом, но я очень скоро пришёл к большей плоскости, большему пространству. Я люблю искусство, апеллирующее к массам, плоскостным обобщениям. Всегда любуюсь фресками Феофана Грека — как это просто и гениально сделано!»

Вопрос из зала: «На открытии выставки в Белгороде Вы говорили о том, что Ваше искусство может быть сложно для восприятия. Что Вы вкладываете в понятия «простого» и «сложного» в искусстве?»

В. Дайбов: «Настоящее искусство держится на формальной стороне — линии, цвете, пятне и так далее. Но для далёкого от изобразительного искусства зрителя это не очень понятно. Для восприятия серьёзного искусства зритель должен быть подготовлен, как и для восприятия, например, серьёзной музыки.

Не всякое изображение — изобразительное искусство. Многим белгородцам моя первая персональная выставка, проходившая в 2008 году в Белгородском художественном музее, была непонятна, но достаточно большой круг зрителей меня понял. И любая реакция, даже негативная, мне интересна — это лучше, чем равнодушно скользящие по картинам взгляды.

Вообще в Белгород я впервые приехал в 2000 году, участвовал в пленэре в Хотмыжске. С тех пор связь с вашим городом только крепла. Иногда даже во время работы над картиной думаю о том, как её воспримут в Белгороде».

Вопрос из зала: «Бывает ли желание что-то изменить в уже законченной работе?»

В. Дайбов: «Нет, то, что выставлено, — уже полностью законченные работы. Исправлять их я не намерен. Но эта тема может быть продолжена в серии работ».

Вопрос из зала: «А есть ли у Вас любимая тема?»

В. Дайбов: «Нет. Есть нелюбимая — портрет. Я не очень чувствую этот жанр. Тут есть противоречие: я могу нарисовать похоже, но сделать из этого искусство не могу. Потому и не берусь».

Вопрос из зала: «Расскажите, пожалуйста, о своем преподавательском опыте».

В. Дайбов: «До недавнего времени вместе с художником Борисом Грошенко мы преподавали композицию на художественно-графическом факультете Курского университета. Те, кто попадал в наши руки, вскоре стали другими студентами, хорошими художниками.

Начинали мы с внушения мысли о том, что они не студенты, а художники. Нельзя думать так: вот сначала я поучусь, а потом стану художником. Нужно сразу осознавать себя художником и постепенно корректировать, улучшать то, что плохо получается. Необходимо работать над своим внутренним миром, иметь что сказать. Ведь если автору сказать нечего, то всё его мастерство не имеет никакой цены.

Однако в какой-то момент композиция на худграфе стала не нужна (!), и мы с Борисом Александровичем благополучно ушли».

Вопрос из зала: «Откуда вы черпаете вдохновение?»

В. Дайбов: «Я не черпаю, оно само приходит, с этим надо родиться. Мы все живем не изолированно, а в определённой среде, с определёнными пристрастиями. Я не хочу ничего доказывать, я просто выражаю себя в работе в той или иной мере. Есть такое выражение: лицом к лицу — лица не увидать. Боковым зрением входит больше, чем при пристальном разглядывании. Впитываешь впечатления, ощущения, которые могут впоследствии проявиться в работе».

Вопрос из зала: «Каковы, по Вашему мнению, критерии искусства и неискусства?»

В. Дайбов: «Это сложный вопрос, существует множество мнений. Есть мировое искусство, которое воспитывает и зрителя, и художника. Оно проверено временем. Хотя настоящее искусство — это революция, нарушение правил. И если вы убеждены в целесообразности этого нарушения и можете убедить зрителя, — это и есть искусство. Также важно общение с талантливыми людьми, умение понимать их оценки происходящего в искусстве».

Вопрос из зала: «Играют ли роль в вашем творчестве другие виды искусства — музыка, например?»

В. Дайбов: «Да, в моей мастерской всегда звучит музыка. Она может быть разной, в зависимости от того, что я делаю. Так же важны и литература, и кино, и общение с людьми — важна сама среда. Люблю джаз, много лет сотрудничаю с Леонидом Винцкевичем, организатором «Джазовой провинции». Слушаю старый рок — «Rolling Stones». «Led Zeppelin», «Black Sabbath»…»

Завершилась встреча в «Родине» рождением проекта новой выставки художников молодёжных объединений Белгорода и Курска, которая в 2014 году пройдёт в Курске, а в 2015 — в Белгороде. А персональная выставка Владимира Дайбова «Прореализм» в нашем городе продлится до 24 ноября.